СТАНОВЛЕНИЕ
ИННОВАЦИЙ
Сайфуллин Н.Ф. (Москва)
Постулируем существование дистанции,
разделяющей сферу ноуменов как непознаваемых пространств жизни, и области
нашего присутствия в мире, где есть право говорить о наличии предельного
основания, на базе которого человек строит свою сознательную жизнь, -
феноменов. Феномены обладают для человека значимостью настолько, насколько
раскрыты значения их свойств, благодаря чему становится возможным обращение к
ним как ценностям. Способом такового обращения являются преобразования. При этом собственная активность человека движима мотивами, которые существенно богаче
признаками, чем потребности, составляющие их сущность. В связи с феноменами
обнаруживаются сущностные противоположности: мотивы имеют энтропийный диссипативный
характер, в то время как преобразования служат негэнтропийным конструктивным
фактором. В ситуации (парадоксального) тождества таковых противоположностей
возникает смысл как гармония мотивов
и преобразований, "идея нового значения" (Анисимов С.Ф.) их
сочетания. Смысл в том или ином преобразовании возникает, если оно направлено
на обслуживание чьих-либо мотивов, равно как и "звучание" мотива
уместно в случае его подкрепленности соответствующим преобразованием
("хочу-могу-делаю"). С этих позиций можно говорить о существовании
смыслов в мире феноменов и изначальной непроявленности смысла ноуменов и
"дистанции".
Подходы к постижению сущности глобального
семантического поля были предложены в антропокосмической модели триады
"Человек-Социум-Вселенная" [5, 6]. Полагая существование изоморфного
подобия в ноосфере как "пространстве смыслов" (Налимов В.В.),
рассмотрим эволюцию смыслов в социокультурном пространстве.
Проявлением свободы как
непредопределенности человеческой воли выступает преобразование вышеозначенной
дистанции и феноменов в процессе деятельности,
которая обусловлена восприятием и
трансляцией опыта преобразований.
"Понимать - это худший исход, когда нельзя уже воспринимать"
(А.Бергсон). Восприятие неотделимо от чувств, т.е. аффективных состояний, и
неразрывно связано с памятью, прежним
опытом. Память, сохраняя прежние
переживания человека, его прошлое, как бы осуществляет синтез личности;
разнообразие воспоминаний человека формирует богатство его внутренней жизни и
обусловливает богатство его реакций в настоящем [3].
В предлагаемой модели имеются два
концентричных кольца, в которых действуют встречные потоки восприятия и
памяти (рис. 1). Ближнее к ядру кольцо отражает эволюцию смыслов. Примем здесь
направление по часовой стрелке совпадающим с потоком восприятия,
противоположное - с вектором памяти. Внешнее кольцо отражает триаду участников
глобального альянса "Человек – Социум – Вселенная", где потоки имеют
противоположные внутреннему кольцу направлении.
Опыт формирует
социокультурное пространство (культуру), в котором переосмысляется ценность
феноменов (аксиология) и развивается человеческое познание (гносеология). Здесь наука служит средством сообщения знаний \память\, полезных для
опыта, а искусство является средством развить само умение думать, чувствовать и
понимать \восприятие\ опыт [4].
В сознании людей культура предстает в триединстве рационального,
эмоционального и интуитивного опытов ("ядро сознания"). Тем самым
становится возможным рассматривать становление опыта в соответствии с модусами дления (А.Бергсон): рацио - как память
об опыте прошлого, эмоцио - память об опыте настоящего, интуицио - память об
опыте будущего. В этой триаде сознание=опыт раскрывается не как совокупность
дискретных во времени состояний, а "как процесс, в котором ни на мгновение
нельзя вычленить ничего устойчивого. В сознании, сутью которого является
длительность, предыдущие состояния не могут определять последующих, ибо этих
состояний как таковых вообще нет, их выделяет лишь наш анализ" [3].
Непосредственными исполнителями в поиске смысла выступают отдельные
личности; данный процесс разворачивается в контексте космо-социальной природы
человека и преимущественно опирается на его эмоционально-интуитивные
способности. Чем интенсивнее воспринимает человек свою общность с Космосом, тем
более он открыт порождению новых смыслов и в большей степени он раскрывается
как Некто.
Содержание нетривиального опыта, извлекаемый из него новый смысл
редуцируется к семантическим дискретам в виде понятий,
символов и иных образов, а соответствующие этому знаковые системы
и языки образуют семиозис.
Обусловленный состоянием знаний и общественной эффективностью
устойчивый и воспроизводимый опыт преобразования мотивов называется технологией. Участники деятельности,
движимые собственными мотивами и обладающие для этого соответствующими
технологиями, понимаются как акторы.
Акторы могут иметь неоднозначные мотивы, ожидания, эмоциональные
переживания, связанные с неопределенностью последствий совместной деятельности.
Возникающую при этом локальную дисгармонию смысла в результате
рассогласования технологии с мотивами акторов будем понимать как
парциальную проблему.
Анализ (диагностирование) и синтез (прогнозирование) проблемной
ситуации для триады акторов позволяет обнаружить в основе парциальной проблемы
пару противоречий, когда удовлетворение мотивов одного актора при применении
новой технологии, принадлежащей другому актору, одновременно чревато угнетением
мотивов третьего. Равно как и наоборот: отказ от новой технологии подавляет
мотивы первого актора, но дает выигрыш реализации мотивов третьего. В поиске
преодоления проблемы, акторы оказываются перед выбором из известных и
нетривиальных вариантов преобразований, осуществляя тем самым свою свободу[1].
Данный выбор становится морально-этическим актом, который и придает конкретной
технологии (назовем ее здесь "ключевой технологией") в конкретном
социокультурном контексте позитивное или негативное значение для каждого из
акторов, выступая как надежда ("инновация") или угроза ("диверсия")
мотивам каждого из них.
Т.е. к одному и тому же преобразованию предъявляются
взаимоисключающие требования: при существующей конъюнктуре ключевая технологии
"быть должна и быть ее не должно" одновременно. И надо
понимать, что каждый из акторов по своему прав, поскольку исходит при этом из
своих имеющих право на существование мотивов равной ценности, и то, что он
отстаивает как "добро", - оппонентом трактуется как "зло"
не потому, что они (акторы-оппоненты) плохи, а потому, что они - "другие",
так же дорожащие своими ценностями и идеалами. Возникает запрос на
"практическую толерантность", позволяющую качественно иначе
преодолеть взаимную ксенофобию.
Ясно, что локальное разрешение подобного конфликта служит лишь
временным компромиссом, не способным устранить его коренные причины.
Принципиально иначе ситуация выглядит в случае, если бывшие оппоненты выходят
на проектирование партнерства через поиск социокультурных аттракторов в
расширенном оперативном пространстве. Взятые в срезах эмоциональных отношений,
парциальные проблемы образуют "гирлянды проблем" в составе проблемно-символической реальности (ПСР)
("древа желаний") триады. Подобные "древа желаний"
рекурсивно вплетаются в сложное социокультурное пространство. Топология ПСР
может быть описана как фазовое пространство в предельных горизонтах оперативной
зоны (ОЗ), оперативного дления (ОД) и качества жизни (КЖ). Оперативная зона – значимый социокультурный опыт акторов в составе
триады, который задается участниками через согласованные приоритеты искомого
партнерства. Оперативное дление –
прошлое, настоящее и будущее опыта триады. Качество
жизни - градиенты мотивов, характеризуются удовлетворенностью акторов
собой, отношениями в триаде и окружающей средой.
Тем самым, задача переориентируется на формирование альянсов на основе совместного
проектного прогнозирования т.н. прогнотипов. Прогнотип служит мифообразом, архетипом искомого социокультурного
опыта по качественному разрешению нетривиальных социально значимых проблем, что
гарантирует прирост качества жизни и обогащение палитры смыслов всего общества,
а не только отдельного альянса. "В кризисно-реформируемом социуме ценности
приобретают функции аттракторов, удерживающих общество в хаотической области
или же вытягивающих его из хаоса и влекущих общество к новому социокультурному
состоянию" [7].
Примечательно сходство описанного механизма диагностирования=проявления
проблем с функциями ритуала, изучаемыми этносоциологией. "Неизбежные
конфликты разнонаправленных сил временами достигают состояния перенапряжения,
кульминации "социальной драмы", равно как и поиск облегчения при
принятии нового, - тогда на помощь обществу в качестве адаптивного механизма и
приходит ритуал… Сделать видимым можно либо посредством раскрытия того, что
прежде было скрыто (это называется гаданием), либо посредством манифестации
того, что не поддается выражению в языковых понятиях (и это называется
проявлением)… Гадание – это способ анализа и таксономическая система, а
проявление – это охват опыта в целом… Гадание стремится обнаружить частное зло,
заражающее общественное тело, проявление же утверждает фундаментальную силу и
здоровье общества и природы, взятых как единство… Проявление и гадание равно
срывают маски, однако гадание обнажает культурно определенные грехи и пороки
тех, кто сознательно отделяет себя от жизненного потока общества, в то время
как проявление открывает сам этот поток" [3, с.21-25].
Автор негэнтропийного принципа информации
Л.Бриллюэн ввел понятие "свободной информации", в русле
статистической физики развивая мысль Н.Винера о том, что жизнь на земле – это
островки информации в безбрежном море энтропии окружающего мира [8]. Исходя из
этого, можно предложить рассматривать в качестве синонима свободной информации
введенное понятие прогнотипа. Если проявленность смыслов в феноменах понимать
как признак связанности информации, то недостающее до целостного мира
информации множество можно отнести к прогнотипам как непроявленным смыслам,
заключенным в ноуменах и "дистанции".
Познавательно-созидательную деятельность,
направленную на поиск и апробацию технологий решения нетривиальных социально
значимых проблем, надвигающихся из
Будущего, общество выделяет в сферу инновационной деятельности. Инновации служат приросту разнообразия
социального опыта, открытию обществом новых смыслов. Появление уникальных смыслов,
несущих качественную новизну сочетаний потребностей во всех слоях т.н.
"пирамиды потребностей" (А.Маслоу) , ранее не числившихся в
традиционной аксиологической палитре, общество и воспринимает как инновацию.
Это позволяет связывать эффективность общества по порождению новых смыслов с
состоянием его культуры инноваций.
Прогнотип инновации служит интегрирующим фактором в
свободном стремлении людей к следованию моральному образцу (в образе избранной
личности) и придает общность представителей динамической морали. Общество
обретает свою открытость и прогрессивную динамику, представляя людям высшую
форму социальности, при которой человек обладает динамической моралью с ее
главным принципом любви к человечеству.
Стадия воплощения смыслов связана с процессами
их интерпретации, когда ключевые события разворачиваются в социуме и зависят от
его эффективности как единого актора мобилизовать т.н. "человеческий
фактор" и положиться на высшую волю. Здесь успех сопутствует сочетанию
устремленности в будущее (интуицио) и "здравого смысла" (рацио). По
мере воплощения, память об изначальном смысле постепенно размывается
("инфляция смысла"), в то время как новый опыт все более
воспринимается, ассимилируется обществом, получает большее число своих сторонников.
Инновационные прежде смыслы и соответствующие им элементы опыта становятся
вкладом в социальную культуру, включаясь в состав традиции, палитры аксиологем[ТБ1] общества, его
"третьего мира" (К.Поппер).
Новая социокультурная форма мировоззрения
должна системным образом соответствовать базовой социокультурной целостности,
реализуя органичность, функциональную связанность социальной системы, существуя
взаимообусловленно с другими социальными элементами и синхронизируя их. В
состав однопорядковых и взаимосвязанных элементов входят социальные феномены:
формы технико-экономических процессов, формы социальности, механизмы
социализации и аккультурации (включая информирование и пропаганду), внешние
политико-экономические связи [9]. Инновационный смысл ассимилируется в общую
иерархию ценностей, которую образуют критические
[ТБ2](кардинальные)
ценности, которые обеспечивают всем субъектам общества возможность осуществлять
свои права, и системы мотивов при этом относительно независимы от каких-либо
оснований ("не ставятся под сомнение в минуты разочарований");
субкардинальные ценности и этосные ценности.
Культура потребления смыслов имеет
принципиальную значимость как негэнтропийный фактор космического масштаба,
гарантирующего прирост качественного разнообразия информации в ноосфере. Такое
служение Вселенскому Разуму является вкладом Человека и всех землян (Социума) в
глобальный антропокосмический Альянс [6].
В процессе потребления то, что некогда слыло
инновацией, превращается в рутину и становится тривиальностью, что влечет за
собой "изнашивание новизны" изначального смысла. Одновременно
происходят процессы, отмеченные Анри Бергсоном: ""Орудие, созданное с
помощью интеллекта, есть орудие несовершенное… оно влияет на природу создавшего
его существа, ибо, призывая его к выполнению новой функции, оно дарует ему, так
сказать, более богатую организацию, будучи искусственным органом, продолжающим
естественный организм. Для каждой удовлетворяемой им потребности оно создает
новую потребность…открывает этой деятельности безграничное поле, толкая ее все
дальше и дальше и делая ее все более и более свободной " [12, c.153-155].
Понимая так, что в приведенной цитате под
потребностью имеется в виду то, что нами понимается как мотив, можно связать с
социальной памятью свойство изнашивания, амортизации опыта как орудия. В
результате его владелец ("массовый потребитель" в маркетинге) со
временем воспринимает нарастание ничтожности
смысла, воплощенного в продукте (товаре или услуге), потому стремится
"найти бы что-то новенькое", ожидая появления нового смысла, Иного.
Круг замыкается, процесс выходит на новый цикл, а макрофеноменологическое
рассмотрение соответствующего культурного ландшафта обнаруживает перелом в
истории цивилизации, который в кижли-концепции понимается преддверием
"новой архаики" или "культурным апокалипсисом" [11]. Вновь
наступает черед ритуалам гадания и проявления, позволяющим превратить ничто в новое нечто.
Отметим в "круговороте смыслов"
чередование трех типов культур: A) культуры создания, B) воплощения
и C) потребления и утилизации смыслов. Первую в этом ряду будем называть культурой инноваций, вторую – культурой технологий, а третью – культурой потребления. По мере
продвижения "по эстафете", уровень эффективности каждой из них
возрастает, усиливается восприимчивость к ее достижениям со стороны последующей
культуры. Справедливо и обратное наблюдение: здесь происходит и "стирание
памяти" о цене достигнутых предшествующей культурой успехов, все ближе к
"стыку" некогда новый образец смысла (например, в виде созданного продукта
как феномена) принимается в разряде нормы, традиции, т.е. меньше в нем остается
черт инновации со свойственным к ней отношением настороженности, недоверия и
источника риска.
Сравнивая представления школы
структурно-функционального анализа Т.Парсонса (концепции социального действия [10])
с моделью "круговорота смыслов", можно объяснить связь потоков
смыслов с обеспечением устойчивого развития общества. Порождение новых смыслов
открывает перспективы для выдвижения новых общественно значимых целей (целеполагание) и мобилизации ресурсов
(здесь – "инвестиций") для их достижения. Затем включаются механизмы
поддержания образца нового смысла (латентности),
обеспечивающие внутреннюю стабильность, самотождественность возникающей на
почве родоначального смысла социокультурной системы. Устойчивость системы
закрепляется механизмами интеграции,
которые направлены на поддержание ее внутреннего единства и упорядоченности, на
пресечение возможных отклонений от установленных норм (правовые табу).
Библиография:
1.
Анисимов
С.Ф. Введение в аксиологию. – М., "Современные тетради", 2001.
2.
Налимов
В.В. Разбрасываю мысли. В пути и на перепутье. – М., Прогресс-Традиция, 2000.
3.
Бергсон
А. Опыт о непосредственных данных сознания. Материя и память. – Собр. соч.,
т.1. – М., "Московский клуб", 1992.
4.
Никитина
Н.Н. Философия культуры русского позитивизма начала века. М., Аспект Пресс, 1996.
5.
Сайфуллин
Н.Ф. Коэволюция инноваций и качество жизни.// Качество жизни: Россия XXI века.
Труды Всероссийской конференции. – М., ВНИИТЭ, 2002.
6.
Сайфуллин
Н.Ф. К культу инноваций// Дистанционное образование, №5, 2000.
7.
Динамика
ценностей населения реформируемой России. Отв. ред. Н.И.Лапин. – М., УРСС,
1996.
8.
Штеренберг
М.И. Физическая сущность жизни и начала теории организованных систем. – М.: ООО
"Новый век", 2003.
9.
Розов
Н.С. Ценности в проблемном мире: философские основания и социальные приложения
конструктивной аксиологии. – Новосибирск, НГУ, 1998
10.
Парсонс
Т. О структуре социального действия. – М., 2000.
11.
Чучин-Русов
А.Е. Язык науки и общекультурная ситуация.// История взаимодействия природы и
общества. Мат. научной конференции. Ч.3 - М., ИИЕТ РАН, 2001.
12. Бергсон А. Творческая
эволюция. – М., ТЕРРА - Книжный клуб; Канон-пресс-Ц, 2001.
May 25, 2004